Места катания — Русские недели в Морзине

Чертовски трудно начать писать о чем-то недавно произошедшем с тобою, пока мысли от пережитых эмоций еще не улеглись, не структурировались в стройные столбцы текста а лезут распихивая друг друга, создавая тем самым затор на выходе и бардак в голове. Хочется писать обо-всем сразу. Но так ведь не бывает?
Я не люблю писать «по горячим следам». Хотя и говорят, что "… первое впечатление самое точное", я считаю это чушь. Великое заметно на расстоянии и события нужно рассматривать как единую, последовательную закономерность. Тогда они обретают значимость, смысл и вес, и нет риска утонуть в шелухе шумящего фона, не относящегося к основной линии. А для этого нужно время, чтобы все хаотичные мысли улеглись и приобрели четкий и ясный вид с резкими контурами слов. Но тянуть нельзя. Это как сон — чем он ярче и детальнее, чем он динамичнее, насыщеннее событиями и лицами, тем скорее он забудется после пробуждения, исчезая за пеленой наваливающейся суетной действительности. И уже через пару часов после пробуждения вы не будите толком помнить — что-же там было собственно? Нужно собраться, нужно дождаться того момента, когда из отдельных набросков, из разрозненных фото и отложенных про запас фраз соберется единая мозаика, все элементы пазла встанут на свои места. И повесть уже дозрела, набрала градус и букет, вон и перчатка надулась. По комнате разливается сладковатый аромат, гости занимают свои места в удобных креслах, меркнет свет, становится тихо, на миг загорается табличка: «просьба выключить мобильные телефоны», бордовый тяжелый занавес поехал в стороны.... 
Ну что-ж… пожалуй начнем.  <

«Так странно однажды проснуться героем прочитанных в детстве тобой же страниц!
Закончена повесть – и книгу закроем… И в сердце врезается конусом птиц
Тибетский рассвет, удивительно четкий, и масляный чай, и дымящийся хлеб…
Монах что-то шепчет неслышно на четки.
Становится чужд и ужасно нелеп мир вечного шума, и смога, и пыли.
Скажи, ты скучал по бетонным лесам, когда облака под рукой твоей плыли?
Когда ты едва не был облаком сам?
Играя с орлами, дыша до упора и черпая воду из горной реки,
Ты хоть на мгновение вспомнил про город?
Невидимый призрак коснулся руки, он гладил мне пальцы, и пел, и игрался,
Смеясь, меня бросил в нетающий снег.

Мне кажется, я в Гималаях остался.
А с гор возвратился другой человек.»

«Pokhara»
© Kladbische, февраль 2011.



Мотиватор
.. .

Наверное я уже созрел до этого, потому как желание вырваться куда нибудь — как — можно — дальше и непременно с байком, искуствено угнетаемое мною-же уже на протяжении почти полугода, наконец-то было реализовано в середине лета под конец июня. Все как-то само собой сложилось одно к другому. Пропущенные новогодние праздники с каталкой в сыром Крыму, не менее, как оказалось, сырые майские весенние крымские покатушки, также были бессовестно принесены в жертву великой цели под названием «наконец-то покататься в местах, специально приспособленных для этого», то-бишь азарт и жажда новых ощущений наконец-то взяли верх над здоровым возрастным консерватизмом и всяческими домыслами и страхами из разряда: «а вдруг...». В сущности выбора у меня уже не было, и не размениваясь на мелочи в виде Урала или Кавказа, консэнсусом группы единомышленников было принято волевое решение лететь в Мозин, место сколь легендарное, столь и уже проверенное друзьями. По крайней мере отечественным профильным байк-курортам до средне-европейского уровня как до орбиты Плутона — то есть не на нашем веку тому сбыться, потому как буржуи тоже на месте не стоят, да и вообще, складывается впечатление, что они находятся в другой эклиптике, а Крымские фрирайды хоть и стали уже родными, но порядком подутомили своими пешими подъемами. В общем — потянуло на сторону. 
И за предотпускной беготней я как-то даже и пропустил осознание момента, когда вдруг оказался в душном Домодедово, в котором "… тоска, и банка пива полтораста". Байк в чехле был уже сдан в багаж, в зубах у меня был посадочный талон, а за прозрачной стеклянной стеной в вечернем мутном московском солнце поблескивал ослепительно белый Боинг SwissAir c почти медицинским белым крестом на красном полотне хвоста -«скорая помощь» которой суждено нас выдернуть из удушливого, подступающего к горлу Московского смога, и закинуть за облака, в горный байк-рай. И отнюдь не тот, про который вы сразу подумали. И дела у нас еще здесь есть, да и санитарный транспорт обладает индульгенцией от зенитного огня, тем более в просвещенной Европе, что должно было свести возможность всяческих «приключений» в пути к минимуму, чего, собственно и добивались.



Тем более контраст разителен, с уже ставшей обычной и как-то даже привычной суточной тряской в расшатывающимся во всех плоскостях, смердящем перегаром и разогретом металлом в купе с гниющим запахом разлагающихся окурков плацкарте нескорого поезда Москва-Симферополь. Три с половиной часа в удобном кресле с достаточным местом для колен, что отнюдь не чартэр в Хургаду, за прослушиванием плэйера, под «My life be like Ooh Ahh...» и меланхоличное разглядывание почти сплошного облачного покрова, и вот уже в дали, словно огромные айсберги посреди вспенивающегося полярного моря, встают заснеженные круглый год шпили Альп, с его высочеством Monsieur Mont Blanc во главе. А мы уже ныряем под рассеивающиеся облака, в плотные, разогретые летним солнцем, слои атмосферы. Под нами Женевкое озеро, тот самый Lac Leman, и сама Женева, которую мы сегодня даже не увидим из за надвигающейся ночи. 



Revoir на выходе из самолета, bonsoir паспортному контролю, штамп в визу и опять-таки revoir, наш багаж уже сгружен. Телегу мне, телегу! 
Не тут-то было! Два евро против одиннадцати часов вечера в Женевском аэропорту, карманы с немногой рублевой наличностью, да крупные суммы в крупных ассигнациях местной валюты, а также пара кредиток — это уравнение надо было как-то решать, и на выходе должен быть жетон, или монета указанного номинала без которой телегу просто не выстегнуть из общей обоймы «скованных одной цепью». Тем не менее жетон раздобыли (про с успехом заменяющую его отечественную пятирублевую монету мы узнали позже), и вот мы уже пересекаем номинальную границу между Швейцарией и Францией, в темной ночи и в компании англичан, едущих то-ли в Ле-Же, то-ли тоже в Морзин, а в крытом прицепе напиливуют алюминиевую стружку на частых поворотах, да лежачих полицейских, плотно уложенные байки. За окнами холодает, мелькаю в ночной подсветке горные городки с высвеченными в ночи ратушами, да выбивающимися из обще-европейского рабочего распорядка, почти круглосуточными местными питейными заведениями, проносятся мимо нас погружаясь во мрак, а высвеченный фарами горный серпантин заводит все дальше и дальше в непроглядную ночь Высоких Саввой. Мы начинаем терять попутчиков, вот и наша очередь. Берем ключи в почтовом ящике закрытого на ночь агентства, еще немного вверх и вот уже сгружаем с кузова байки и багаж в свете фар у нашего шале. Байки в гараж, дверь на замок и спать. 
Хм-м-м, мы в Морзине. 

Авансцена
.. . 

И так, Морзин — типичный француз — провициал, аккуратен, опрятен, улыбчив летним солнечным днем, всегда вежлив и обходителен с повсеместным Bonsoir Monsieur, чисто выбрит и подстрижен многочисленными лужайками и газонами с живыми изгородями, он безусловно расположит вас к себе своим легким нравом, подчеркнутой старомодностью безупречного внешнего лоска, стараясь держаться во внешнем виде традиций унаследованных от предков и свойственных округе, тем не менее добавляя к своему наряду чуточку современных аксессуаров по сезону, но так, чтобы это не выглядело безвкусно, потому как классика всегда в моде. Словно почтенный буржуа на отдыхе, он вальяжно развалился в шезлонге зеленой долины, рядом с приятелем, Monsieur Montrоid-ом, вдоль по берегу живописной горной речки, раскинув по склонам окрестных гор рукава своих подъемников Super-Morzine и Pleney. 



Эти подъемники, словно нити гигантской паутины связывают разбросанные тут и там в долинах ущелей городки и поселки со сваливающимися с верхних станций, неисчислимыми, официальными и нет, трассами и фрирайдами, в единый Mountai Bike Peredise под названием «Port du Soleil», сиреч «Ворота солнца».














График работы
.. .

Жить здесь, пусть и ограниченный срок, значит подчиниться единому ритму этих мест, в меру неторопливому, с ранними подъемами, легкими завтраками и небольшой круткой по асфальту до станции подъемника, временами прижимаясь к обочине, чтобы пропустить спешащие на работу или по своим делам авто местных жителей объезжающих вас с солидным запасом в корпус. Городок с рассветом оживает и со всех сторон небольшими группками райдеры потянутся в центр к SuperMorzine и Pleney. Довольно шустро движущаяся на подъемнике интернациональная очередь, поджарые англичане на Orang-ах всех годов и моделей, плотненькие немецкие бюргеры упакованные в защиту, всегда шумные и галдящие все-и-сразу компании итальянцев, испанцы, чехи, поляки, вот и мы, русские, словом почти весь европейский байк-интернационал переминаясь с ноги на ногу, по очереди жмется разными частями тела к пластмассовым воротам турникетов — у кого-где заныкан скипасс тот тем местом и прикладывается на секунду замирая в очередной причудливой асане. Открытая креселка, или душная зимняя пластмассовая кабинка-душегубка подбросит метров на 400-500 вверх, вы внутри а байк снаружи, раскачивается подвешенным на крюке за переднее или заднее колесо, как разбойник за ребро, перед предстоящей экзекуцией в виде спуска через поля и леса по крутому и не очень уклону со всевозможным, уготованным ему каскадом приключений, выбирать набор которых предстоит вам. И как не крути, а подвеска в любом случае отработает на все 200 с запасом. Главное — удержаться в седле. 





Местное меню трасс, что характерно для Французской кухни, блещет разнообразием. Вы только послушайте эти названия, что звучат для сведущего гурмана подобно музыке: La Vion-Net, la Roue Libre, la Dejantee, Dre dans l'Pentu, Air Voltage. Я более чем уверен у вас уже потекли слюньки. 
"- Что изволить сегодня заказать месье? - 
— Мне пожалуста на первое la Roue Libre, к ней подайте L'Enscape и Tripl 8. Приправьте это все Free Ride du Canyon.-
— Месье что нибудь желает на дессерт?- 
— Безусловно: легкий Panoramic, и Ric et Rac, c Bike Patrol.-
— Месье желает что нибудь выпить?- 
— Да! Бутылочку Cha-Nada пожалйста.- 
— Сию минуту месье...."





Путешествовать по Porte du Soleil можно бесконечно, меняя наборы трасс в произвольном порядке. Уехать в Les Gets, оттуда обратно, свалившись через Morzine рвануть в Chatel, попутно захватив каменистые спуска Аvoriazа, или умчаться на Les Brochaux и оттуда долго медитировать на широченных креселках Mossettes-France через живописнейшую долину до Les Crosets и дальше в Швейцарию, было-бы сил. А их, как показывает практика, едва ли хватает что-бы уверенно откатать за день трассы хотя-бы одного из приведенных выше мест. 
Подъемники региона работают часов до 4 — 5ти. Как правило этого времени хватает с лихвой чтобы укататься до изнеможения уже обессиленными свалившись в Морзин с какой нибудь из окрестных вершин, скинуть с себя пыльную и мокрую от пота и грязи одежду с защитой в стиральную машинку, сам под душ, а затем без спешки пройтись по городку в лучах вечерней прохлады до «Carfur» или «Ed» — на что останется сил, — взять продукты «на завтра» и «горючего на сегодня». За поздним ужином незаметно, за горами исчезнет солнце, и если у вас еще останется сил и энергии, можно пройти в центр и потусить в какой-нибудь из местных байк-баров с шумною интернациональною толпою под живую музыку. 












Компромисс возможен
.. .

Не стоит думать, что этот рай создан для избранных аскетов, закаливших свой дух и усмиривших плоть в зубодробительных горных фрирайдах, и обредших славу в статусных гонках европейских и канадских кубков. Отнюдь. Как это не удивительно, но характер местных трасс вполне демократичен по отношtнию ко всем МТБ дисциплинам, кроме разве что беспощадных апологетов вилок с ходом до 80 мм, тех что злобно и воинственно проповедуют полное отсутствие подвески сзади. Хотя пару таковых я и заметил, но не в горах. В горах все-же необходим запас хода «на хвосте», как не крути, что вверх — что в низ. И тем более на трассах, проложенных заботливыми лопатами местных маршалов, самой разной сложности, количество и степень «крутизны» которых зависит лишь от статусности того, или иного курорта. 











Вам на выбор — полный набор. От пологих зеленых спусков по длинным извилистым сиглтрэкам, проходящими по залитым солнцем и зеленой травой склонам с необъятными панорамными видами на окрестные вершины поблескивающие в летних лучах еще не стаявшими, накопленными за зиму снежными пятнами, и хребты со скальными обрывами в которые срываются в низ водопады, чтобы уже у подножья собраться с окрестными потоками в освежающе-холодные горные реки. А те, через каменистые перекаты сольются в бирюзовые бездны горных озер. До зубодробительных «красных» и «черных» трасс, срывающихся боковинами покрышек с мокрых корней в камни, в скользкую грязью, отлетающую от колес во все стороны феерверком, на раскатанных в волны скоростных контруклонах неисчислимых поворотов и шпилек, только и успевай перекладываться. Дропы любой вменяемой высоты, трамплины и гэпы с любыми вменяенмыми пролетами, со столами и без, шоры от узеньких дощечек до мостиков шириною в руль, перекинутых через овраги и бревна. Пологие, выжженные подвешенным в зените солнцем открытые участки ныряют в непроглядную тень леса под плотный покров зеленой листвы, непроизвольно заставляя цеплять пальцами тормозные ручки, а разгонные участки внезапно обрываются извилистыми съезжалками по полному набору лесных приключений, на выкате втыкаясь в очередной контруклон, счет которым уже давно потерян. Все это вылетает на вас подобно лотэрейным шарам спортлото, и пока вы не выучите трассу, за каждым новым поворотом будет ожидать очередной сюрприз. И так до финиша. А там вновь все сначала. 







Помимо официальных трасс в каждой зоне катания местными энтузиастами проложено огромное количество фрирайдных спусков и срезок, не отмеченных на картах и не обозначенных расставленными повсюду указателями, срывающихся с укатанных до состояния почти асфальта рекомендованных маршрутов в стороны, заметными и не особо тропами. Степень их сложности и крутизны, как правило, прямо пропорциональна тому, насколько раскатан заезд на такой фрирайд. 







Словом, говорить о Portes du Soleil можно бесконечно, и отнюдь не в рамках этой стати. Отмечу лишь, что каждая из локаций, будь то разобранные на цитаты по многочисленным МТБ-видео Les Gets и Chatel, или десонирующий на фоне общеальпийской идилии своими журавлями железных кранов цепляющимися за отвесный край обрывов Avoriaz, или утопающие в долинах с тучными стадами крупного и не очень рогатого скота, меланхолично жующего местную зелень под мелодичный перезвон десятков альпийских колокольчиков швейцарские Les Crosets и Сhampusin, или тот-же Morzine, все они имеют свой характер трасс с весьма условным делением на easy, difficult и very difficult, хотя, в целом классификация соответствует заявленному, ну разве что относительно отдельных участков. Так что расслабляться не стоит ни в коем случае. Хотя-бы потому, что за скоростью вы можете даже не заметить, как с вполне лайтовой «зеленой» вы можете вдруг оказаться на «красной» или « черной», потому как многие трассы имеют пересечения с другими. Так что при спуске необходимо внимательно смотрнеть по сторонам, где расставены различные знаки, предупреждающиеоб опастных участках и указывающих напраления на развилках. Хотя-бы первое время, потом уже привыкаешь к местной топографии и всю этй «попутную информацию» уже спокойно считываешь боковым зрением. 









MountainSyle — гремучая смесь.
.. .

Раз в неделю на одной из местных локаций обязательно проводится какой-либо эвент, и так случилось, что из тематических мероприятий в дни нашего прибывания в Portes Du Soleil, а именно в Chatel-е, всемизветный изготовитель термоядерных смесей и по совместительству спонсор различных безбашенных мероприятий «Red Bull» воплощал очередной свой МТБ проект под названием Mountain Style. 













В в верхней части Шатэльского ущелья, чуть в стороне от основных трасс, среди нагромождения скал и огромных камней Plaine Dranse, оставшихся после какого-то древнего землетрясения произошедшего здесь видимо еще до рождества христова, организаторами была, местами подготовлена, местами расчищена, скажем так, территория, на которой и должно было происходить заявленное действо. Уже с утра небо над ущельем барражировал желтенький вертолет с видеооператором, а вдоль всей зоны, обнесенной ленточкой, начали скапливаться зрители со всех окрестных байк-парков, значительно опустевших еще за день до того, когда в Шатэле уже шли тренировочные заезды участников. 







По характеру меоприятие больше всего напоминало уже легендарную серию Red Bull Rampage, только на местной, альпийской почве. Те-же немыслимые дропы, те-же чудовещные пролеты в стиле мотофристайла с уклоном в Long Distance, та-же многовариантность прохождения трассы, и отсутсвия трассы как таковой — была фрирайдная секция с набором «тем», последовательность которых каждый райдер подбирал под себя, и на которых выкладывался как мог, чередуя различные флипы с випами, и прочей air-акробатикой, за которую судьи начисляли дополнительные очки. Выглядело это со стороны завораживающе-зрелещно и безумно-опасно. Каждый, казалось-бы немыслимый акробатический этюд с выкатом на грани фола публика встречала одобрительным ревом и свистом с аплодисментами, раскатистым эхом мечущимися между вершин, показывая свою поддрежку и восхищения мастерством и отвагой как маститых мастеров с громкими именами, так и малоизвестной молодой смены, которая, как всегда, так и норовит наступить на пятки «PRO» с их законтрактироваными спонсорами. Глядя на сие действо мне вспоминался легендарный бэкфлип Сэдрика Грасии на даунхильном Саnondail, исполненный на одном из последних Red Bull Rampage. Наверное, тем бэкфлипом он подвел своеобразную черту под Old School-фрирайдом, прямолинейным и беспощадным, навсегда направив его в вектор фристайла. Однако сейчас мы наверное наблюдаем обратную тэнденцию, когда чистый фристайл, с подготовленных и вылизаных в пыль трасс с четко расчитанными, траекториями, следующими одна за другой как по рельсам «темами» мигрирует в сторону горого фрирайда с моговариантностью прохождения и неограниченностью жескими рамками трассы, что безусловно идет на пользу и фрирайду и фристайлу. Как известно «противопоожности пртягиваются» и от сембиоза этих двух дисциплин появляется что-то новое, безусловно прекрасное и вдохновляющее, от чего захватыват дух. 












Final countdown
.. .

Время, как неумолимая удавка, сжимается на шее петлей циферблата часов, и только цифры дней недели опадают пожухлыми листьями выцветшего календаря. Сколько-бы их не было, они все равно закончатся, и гораздо раньше чем мы будим ожидать. Вот уже и счет идет на дни до отъезда и мы пытаемся докатать их там, где еще не ступала наша нога, или колесо байка, а может и в очередной раз утромбовать каку-то из полюбившихся трасс. С погодой в общем-то везет, и хотя ненастные дни случаются, дожди в эти дни скоротечны, и зачастую обходят нас стороной. Хотя и их хватает, чтобы в минуты превратить трассы в слабоуправляемое месиво, особенно на лесных участках. Скорые сборы в перемешку с покупкой сувенирной продукци местного разлива и развеса, последние прогулки по уже ставшему привычным, и отчасти каким-то родным, Морзину, который мы, без сомнения, успели полюбить. Фото на память, байки по запчастям в чехлах, а вещи упакованы вновь в рюгзаки. Последний вечер и ранний утренний подъем, скорый завтрак и уже ожидающий нас «бусик» до Женевы. 













Был еще последний день в Женеве, прогулки по «старому городу» и набережной, ночьное купание в Женевском озере, и еще много чего забавного, что как-то умудрилось уместиться в последние сутки за рубежом, но это все не относится к делу. Последний день, он остался там, в Морзине, за цепями перевалов и горных хребтов, под облаками мелькающими под крылом самолета. 
На смену нам придут другие, возможно более опытные или более безбашенные, более подготовленные. Будишь — ли среди них ты? Каждый должен ответить на этот вопрос сам. 












Эпилог
.. .
Красная, или синяя таблетка. 
Всякий раз рассматривая тот, или иной вариант, мы взвешиваем все «за» и «против», или в конечном итоге, что мы выигрываем делая выбор, и то, чем мы рискуем. Но как часто получалось, что все наши опасения оказывались беспочвенными, и даже более того, придуманными нами самими лишь для того, чтобы самооправдать собственную лень и неповоротливость. А полученные в результате преференции, или экспириенс с лихвой перекрывали все неслучившиеся неудачи и надуманные страхи ? 
Красная, или синяя таблетка. 
Что мы в сущности теряем? Страх оторваться от «корней», благодаря которым, как нам кажется, мы так прочно стоим на ногах? «Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок?» — как следствие двух предыдущих обстоятельств? Насколько-же закостенелыми мы выглядим со стороны? Забронзовевшие памятники самим себе — своим мнимым удачам и достижениям. Всегда найдутся дела и обстоятельства чтобы остаться дома на привязи. Корабль должен выходить в море, хотя-бы время от времени, иначе он обречен сгнить у причала. Разве это ваша судьба быть загаженными крикливыми чайками, стоя на вечном приколе с брюхом обросшим ракушками? Не хотите? Но вы стопроцентно окажетесь под огнем непонимания со стороны близких и «друзей». И если первые будут свято уверенны в том, что желают Вам блага, то вторые лишь сокрушенно поцокают языком разглядывая ваши раны, полученные в горах, а за спиной покрутят пальцем у виска.
Им невдомёк, что домой вы везете в рюкзаке не спресованные многочасовым перелетом плохо выстиранные вещи в перемешку со всякой мелочевкой, необходимой в дали от дома, а то, что расширяет горизонт, заставляя взглянуть на мир под иным углом. То, что наполняет каждый конкретный миг цветом, красками, запахами, ощущениями неподдельной реальности происходящего. То, что отодвигает небо ввысь, или приближает его на расстояние вытянутой руки, что способно уместить мир на ладони, и в то-же время сделать его необъятным, даже если широко-широко раскинуть в стороны руки, то что прячется от нас в повседневной жизни среди боковых грунтозацепов «хайроллекра», под заглушкой, регулирующей отскок или прелоуд, среди рычагов задней подвески, а может и в каретном узле, среди звеньев цепи, временами напоминая о себе стрекотом в задней втулке.Это не изымут у вас на таможне, и боже упаси, за это не «дадут срок», по крайней мере сейчас. 
Что — же это? 
Красная или синяя таблетка, приятель? 
Это прохладные рассветы с утопающими в облаках розовыми вершинами, прозрачная вода с горных снежников, зеленые лапы леса сомкнувшиеся над головой, бескрайние альпийские луга, где на фоне снежных Dents du Midi мирно пасутся стада, скамейки креселки удаляющиеся в облака, белые в мозолях ладони и красные от беспощадного близкого солнца руки, комья грязи летящие из под колес и слой белой пыли на задних «перьях», ободранное седло, ободранные ноги вилки, ободранные собственные ноги и возможно руки, выжатый до последней капли камэлбэк, мокрый изнутри фулфэйс, вершины, вершины повсюду куда не кинь взгляд, заснеженные и заросшие лесом, покрытые травой и голыми скалами, и тонкие, почти прозрачные в полуденном свете нити подъемников, почти повсюду неработающие летом, усталость, и еще раз усталость борющаяся с неодолимым желанием «скатиться еще разок» — кто кого? Вечерняя прохлада на длинном балконе с бокалом чего-нибудь, постепенно заходящее в ущелье красное солнце, постепенно погружающийся в ночь Морзин, зажигающий желтых светлячков в окнах домов, 
and Everything reminds me
Of something from my past
Everything I know is in the past
And everything I see is now. Это называется жизнь. 
My life be like Ooh Ahh — приятель. Я выбираю красную...