Рейтинг
+2503.93
голосов: 19
Сила
1344.71
GeraRuckus
Каждый год выходит «новая» статья про настрйоку подвески, и каждый раз всё ровно одно и то же. Да ещё и неполностью.
"… под свой любимый сэг подвески (ну, или накручиваешь преднагрузку пружин)..."
Подбор сэга в разы разумнее подбирать жёсткостью пружины. Крутить преднагрузку — такое себе, допустимо 3...5 мм, а с учётом того, что пружина не должна болтаться, 1 мм уже использован. Многие грешат тем, что вместо замены пружины на подходящую вкруивают преднагрузку до желаемого сэга, а потом у них и подвеска не страгивается, и штоки ломит, и рамы трескаются в подвеске...
«Задняя подвеска должна качнуться 1 раз (совершить одно колебание) и на второй раз остановиться. То есть, подвеска должна качнуться 1,5 раза»
Чё за бред? Сам себе противорчешь)
1 колебание должно быть — сжатие и расжатие, откуда полтора?
Ни одного упоминания, что тюны амортов разные, рычажности подвесок разных рам разные, и не всегда оптимальные настройки будут лежать в середине.
Ни одного слова про то, что вязкость масла (а следовательно и демпфирование) сильно зависит от температуры. Что настроенные летом при +25 в тени параметры, уплывут осенью при +10 на солнце.
Ни слова про компрессию… Зачем она, почему она важна, как её использовать и проч...
Чё это за настройка подвески без компрессии??? Это как девушка без сисек. Трахать можно, но чёт не то)
Ни слова про то, что не стоит оценивать скорость отскока аморта также как и на вилке — по скорости движения штока...
Задняя подвеска — всегда рычаг, есть предатоная функция (передаточное соотношение). Скорость отскока аморта умножается на это передатоное соотношение и полуается скорость отскока на колесе.
Про «прыжковый» отскок тема не раскрыта вообще.
Настрйоки не у каждого свои, а часто вижу, что кто как привык ездить, так и ездит.
Просто чел изначально не разобрался, ездит как попало, и считает такие «настройки» подвески «своими».
Последний раз редактировалось
Мне одному показались странными водопроводные трубы вместо гидролиний на графитовом экземпляре?)
Окончание дисконта на Santa Cruz 30 ноября, предоплата на обода Reserve и черная пятница 22-25 ноября / Велоимперия 89
Дальше носа своего не видишь...
Мб за счёт этого цены и норм, ибо нет наценки за эту мишуру.
Мб за счёт этого цены и норм, ибо нет наценки за эту мишуру.
А зачем такое безоговорочное утверждение, что увеличивается ход штыря с увеличением размера рамы? Ведь от ростовки высота подселельной трубы самой рамы и так увеличивается. С описанной тенденцией могут случиться лишние неиспользуемые хода. Лучше конкретно замерять)
Уважаемый Формат!
Я Вам недели 2 назад в поддержку написал через форму Вашего оф сайта с очень простым вопросом, Вы ответите или Вам плевать?
Я Вам недели 2 назад в поддержку написал через форму Вашего оф сайта с очень простым вопросом, Вы ответите или Вам плевать?
Ну что опять за пускание слухов про то, что только АЛЮ склонен к усталости????
ЛЮБОЙ материал на этой планете накапливает усталость, и Ваш титан тоже. Всё упирается лишь в коэф. запаса.
ЛЮБОЙ материал на этой планете накапливает усталость, и Ваш титан тоже. Всё упирается лишь в коэф. запаса.
Очевидно потому что планировал приземлить раньше. А угловая скорость как была так и осталась, а время полёта увеличилось.
Если посмотреть положение тела с байком над началом вылета, то там всё идеально. Именно в этот момент он должен был вкатить.
Если посмотреть положение тела с байком над началом вылета, то там всё идеально. Именно в этот момент он должен был вкатить.
Последний раз редактировалось
После этого врачи сказали, что надо поставить катетер в вену руки, чтобы при необходимости быстро можно было ставить капельницы и делать уколы. Кирилл постоянно двигал руками и для введения катетера была выбрана правая рука, т.к. шевелил Кирилл ею менее активно, чем правой (причину такого дисбаланса мы все узнали позже). Врачи осмотрели руки, убедились в отсутствии переломов, попросили нас помочь. Наш общий друг Иван, выпрямил и задержал правую руку, а я взял под контроль левую, чтобы Кирилл её беспорядочными движениями не помешал установке иглы в вену и не повредил чего-либо. Рука его сгибалась в локте с усилием, как будто он специально тянул к себе, а ладонь сжимала мою с переменной силой — то он давил, то ослаблял, то водил большим пальцем. Мужчина и женщина крутились у Кирилла то по очереди, то вместе. Все стали замечать, что Кирилл иногда подёргивает ногами, медики сказали, что это хороший знак. Мужчина иногда отлучался позвонить куда-то запросить что-то видимо у коллег, а женщина возилась с мед. техникой – шприцами, трубочками, пузырьками и проч. В какой-то момент мужчина с определённой долей увернности заявил, что Кирилл сейчас в коме и перечилслил признаки этого. У меня уже после первых слов чуть сердце не отпало. Как много было в этом коротком и метком словосочетании “в коме”. Я заметил, что уже стемнело и похолодало, а казалось бы вот-вот несколько минут назад речь шла об обмороке или ещё чём-то подобном, а тут медик заявляет, что это кома. Медикам скорой конечно виднее, но часть меня не хотела в это верить ну ни разу. Вот он человек, который немного времени назад напевал смешные стишки экспромтом и делился впечатлениями от поездки на товарняке, сейчас лежит в непонятном состоянии, крутит головой, покряхтывает, водит глазами и сжимает мне руку, неужели это может быть так на самом деле?...
Врачи решили поставить капельницу с физраствором и сделать укол глюкозы (вроде как), ибо с перекуса Кирилла уже прошло 4 часа, а энергия организму необходима. Иван всё это время держал обеими руками правую руку Кирилла прямой для катетера. Я левой рукой держал капельницу на весу, а правой держал руку Кирилла.
Пока всё это происходило, медики в какой-то момент договорились с Антоном, сначала что он сбегает принесёт какой-то аппарат из машины скорой помощи, а потом и носилки, чтобы можно было транспортировать Кирилла до автомобиля. Мужчина-медик был в недоумении, как нести Киру по этому бурелому к автомобилю, начал задвигать тему чуть ли не про вертолёт… В итоге Антону удалось договориться с каким-то предприятием рядом со спотом, и скорую пустили через шлакбаум и ей удалось подъехать прямо к нам. Причём приехало 2 машины. Вторую видмо подключили в помощь по такому случаю. Незадолго до этого у меня затекла рука от удержания капельницы и я попросил женщину сменить меня. Работники скорой вышли, погрузили Кирилла на носилки, зафиксировали, уложили в авто, сказали, что повезут в местную травматологию и попросили какие-нить данные Кирилла. Я ответил всё, что знал – это его имя, реальную фамилию и возраст.
Скорая уехала, кто-то из ребят подхватил велосипед Кирилла и мы двинулись к остальным вещам. Под свет наших телефонов Ивану удалось найти телефон, паспорт и ключи от машины Кирилла. Он же на машине приехал сюда, оставлять её вот так здесь в глуши точно не гоже и решено было, что вел и вещи Кирилла погрузим в авто, и Антон отвезёт всё к себе на время под присмотр. Телефон как назло оказался запаролен. Нельзя позвонить ни родным, ни близким, никому, кому можно было сообщить о случившемся, и кто был бы в праве действовать в больнице от имени Кирилла. Решено было оставить телефон и паспорт у меня, т.к. я, будучи весь день с Кириллом, владел всей первой инфой и к тому же, живу недалеко от той больницы, куда повезли Кирилла. Мне надо было заехать домой, оставить велосипед и вещи, умыться, перекусить, переодеться и предоставить паспортные данные Кирилла в больницу. За это время несколько раз мне звонил Александр (наш общий с Кириллом друг) и выяснив ситуацию через некоторое время скинул мне телефон мамы Кирилла. И тут мне предстояло сообщить матери на ночь глядя, что её сын в коме… Мама Кирилла конечно ужаснулась от информации, которую мне пришлось ей донести, но голову не потеряла и адекватно всё восприняла. Я сделал все свои дела, Иван быстро подвёз меня в травмотологию. Там нам сообщили, что Кирилл в реанимации, туда уже дозвонилась его мама и на следующий день с утра будет на месте. Мы показали паспорт, чтобы Кирилла по всем правилам записали в журнал, встретили врача, которому тоже пришлось доказывать, что Кирилл упал не по пьяни и не по наркоте. Нас к нему не пустили, мы разъехались по домам.
На следующий день, утром, я встретился с мамой Кирилла, передал ей паспорт и телефон.
Вот так и прошла та злополучная пятница моими глазами.
Врачи решили поставить капельницу с физраствором и сделать укол глюкозы (вроде как), ибо с перекуса Кирилла уже прошло 4 часа, а энергия организму необходима. Иван всё это время держал обеими руками правую руку Кирилла прямой для катетера. Я левой рукой держал капельницу на весу, а правой держал руку Кирилла.
Пока всё это происходило, медики в какой-то момент договорились с Антоном, сначала что он сбегает принесёт какой-то аппарат из машины скорой помощи, а потом и носилки, чтобы можно было транспортировать Кирилла до автомобиля. Мужчина-медик был в недоумении, как нести Киру по этому бурелому к автомобилю, начал задвигать тему чуть ли не про вертолёт… В итоге Антону удалось договориться с каким-то предприятием рядом со спотом, и скорую пустили через шлакбаум и ей удалось подъехать прямо к нам. Причём приехало 2 машины. Вторую видмо подключили в помощь по такому случаю. Незадолго до этого у меня затекла рука от удержания капельницы и я попросил женщину сменить меня. Работники скорой вышли, погрузили Кирилла на носилки, зафиксировали, уложили в авто, сказали, что повезут в местную травматологию и попросили какие-нить данные Кирилла. Я ответил всё, что знал – это его имя, реальную фамилию и возраст.
Скорая уехала, кто-то из ребят подхватил велосипед Кирилла и мы двинулись к остальным вещам. Под свет наших телефонов Ивану удалось найти телефон, паспорт и ключи от машины Кирилла. Он же на машине приехал сюда, оставлять её вот так здесь в глуши точно не гоже и решено было, что вел и вещи Кирилла погрузим в авто, и Антон отвезёт всё к себе на время под присмотр. Телефон как назло оказался запаролен. Нельзя позвонить ни родным, ни близким, никому, кому можно было сообщить о случившемся, и кто был бы в праве действовать в больнице от имени Кирилла. Решено было оставить телефон и паспорт у меня, т.к. я, будучи весь день с Кириллом, владел всей первой инфой и к тому же, живу недалеко от той больницы, куда повезли Кирилла. Мне надо было заехать домой, оставить велосипед и вещи, умыться, перекусить, переодеться и предоставить паспортные данные Кирилла в больницу. За это время несколько раз мне звонил Александр (наш общий с Кириллом друг) и выяснив ситуацию через некоторое время скинул мне телефон мамы Кирилла. И тут мне предстояло сообщить матери на ночь глядя, что её сын в коме… Мама Кирилла конечно ужаснулась от информации, которую мне пришлось ей донести, но голову не потеряла и адекватно всё восприняла. Я сделал все свои дела, Иван быстро подвёз меня в травмотологию. Там нам сообщили, что Кирилл в реанимации, туда уже дозвонилась его мама и на следующий день с утра будет на месте. Мы показали паспорт, чтобы Кирилла по всем правилам записали в журнал, встретили врача, которому тоже пришлось доказывать, что Кирилл упал не по пьяни и не по наркоте. Нас к нему не пустили, мы разъехались по домам.
На следующий день, утром, я встретился с мамой Кирилла, передал ей паспорт и телефон.
Вот так и прошла та злополучная пятница моими глазами.
В этот день мы с Кириллом хотели поснимать что-нибудь интересное для его влога, также Кирилл хотел наконец-то за весь сезон прыгнуть второй трамплин в серии, как он это успешно сделал в прошлом году (https://www.youtube.com/watch?v=cfHAlN_TXck&t=). Ну, и мною тоже уже давно завладела мысль прыгнуть второй, после того, как его прыгнет Кирилл и сможет подсказать по ходам и поведению на контруклоне. На неделе мы с товарищами заблаговременно расчистили и разровняли приземление второго трамплина и отшейпили контруклон перед самим трамплином. В пятницу мы встретились рано днём, часов в 11. Приехали специально пораньше, чтобы успеть раскататься и распрыгать первый в серии, пока солнце ещё на западе и не светит прямо в глаза, когда прыгаешь степдаун. Погода стояла ясная, не жарко, не холодно, безветренно. Казалось, что этот день выделен специально для наших съёмок.
Раскатавшись и сняв пару трючков, часам к 13-ти мы пришли на серию. Солнце хоть и было левее траектории, но всё равно слепило, и мы решили перенести ближе к вечеру, часам к 16-ти, когда свет идёт правее траектории и не такой яркий. Чтобы не терять раскатанность, мы пошли поугарать по исконному фрирайду, а именно забраться как можено выше на гору и просто посъезжать куда глаза глядят, поискать новые интересные траектории. Весело подурачившись отведённые пару часов, мы вернулись к серии. Как и планировали, солнце уже слепило не сильно, и можно уже начать прикатываться ко второму, прыгая степдаун и проходя контр. К слову, Кирилл в силу разных причин (плохая погода, съёмки в Германии, поломка подвеса, порча трасс левыми людьми и проч.) не прыгал степдаун с того года, с того самого видео, где он тестировал второй трамплин. Оценив накат пару раз, Кирилл хорошо прыгнул степдаун (кто бы сомневался :-)), я его снял на видео. Потом прыгнул я, Кирилл снял меня. После этого Кирилл сказал, что «пора приступать к тому, зачем мы сюда пришли», а именно ещё несколько раз прыгнуть степдаун, оценить накат после него, подобрать оптимальную траекторию на контре и привыкнуть к этому всему для последующего прыжка на втором. Пульнув степдаун ещё 3-4 раза Кирилл прикинул, что накат вроде как похож на прошлогодний и твёрдо заявил: «Надо прыгать!». Мы условились, что я встану у приземки и буду снимать процесс после традиционной переклички: -там можно? -да! — еду!
Я включаю запись, спустя несколько секунд через деревья видно, что Кирилл приземляет первый, твёрдо и целеустремлённо проходит контр, исчезает за вылетом, ещё мгновенье, продолжительный вжух резины о деревянный вылет, и бац, он взлетает. Летит, я продолжаю снимать. Время, из-за моего волнения и масштаба пролёта, как будто бы замедлилось. После второй трети полёта становится ясно, что ходов много, и он явно перелетает… а когда Кирилл пролетел в паре метров над началом приземки, я понял, что без падения тут не обойдётся. Так и случилось. Из-за нерасчётного времени полёта и места приземления Кирилл пошёл на нос и немного влево по крену, перелетел начало приземления метров на 5, и, пробив байк, жёстко свалился на твёрдый грунт, резко остановившись в 4-ёх метрах от места приземления. Я тут же кинулся к нему. Кирилл лежал бездвижно на спине в немного неестественной позе. Я впал в небольшой ступор — ясно было что он просто вырубился, а я с таким сталкиваюсь впервые в жизни. Кирилл просто лежал и сопел, слово спал. Я подумал «во дела!». Попытался его потормошить — разбудить. Сначала просто звал его по имени, потом пробовал постучать по плечу. Он не реагировал. Я решил сбегать принести воды и захватить мобильник на всякий случай. Мне всё ещё казалось, что это простой обморок и Кира из него вот-вот выйдет и мы весь оставшийся вечер будем вместе охреневать и обсуждать случившееся в положительном ключе, мол, вот как бывает и всё такое. Я снял маску со шлема, чтобы увидеть его лицо. Всё ещё казалось, что он дремлет, но его веки были полузакрытыми, а глаза медленно прерывисто колебались то вправо, то влево. Я быстренько загуглил инфу по обморокам. Везде были советы дать понюхать нашатыря или побрызгать воды на лицо и приподнять ноги, дабы увеличить кровоток к мозгу. Побрызгал воды — реакции ноль. Приподнял ноги где-то на пол-минуты, безуспешно. Звал, тормошил плечо, снова и снова брызгал водой, попытался даже щелбанить пальцем по носу, дабы с помощью болевых ощущений привести его в себя. Никак. Я опять полез в Гугл. Информация была такой, что если человек не приходит в себя более 10-ти минут, то надо вызывать скорую. Я ещё когда взял в телефон обратил внимание на время, было 17:12, а после безуспешных попыток пробудить Кирилла, как раз настало 17:22. Набираю 112, объясняю что случилось и где мы находимся, указал имя и фамилию Кирилла, его возраст и свои ФИО, мой номер для связи определили.
Девушка на проводе сообщает, что скорая подъедет к оговорённому месту и мне надо будет их встретить. По завершении звонка я тут же обрисовал ситуацию в нашу беседу ВК, чтобы местные знакомые ребята смогли прибыть и помочь при необходимости, или дать дополнительные указания. Мне пришла в голову идея, что надо взять телефон Кирилла и положить к нему, пока я покину его. Вдруг он очнётся, пока я иду встречать скорую, и сможет позвонить, всё-таки место встречи со скорой было довольно далеко от места проишествия. Телефон в его большом рюкзаке мне так вот с ходу найти не удалось, да и время, казалось уже, было на вес золота, вдруг меня уже ждут медики, а я тут ковыряюсь. Мне было морально трудно оставлять Кирилла одного, лежащего без сознания хрен знает где и без его телефона, но машину скорой надо было обязательно встретить и как можно быстрее доставить её работников к Кириллу. Через 10 минут я был в условленном месте, мотал головой вправо-влево, дабы ещё на горизонте увидеть белый авто с мигалками. Это продолжалось около 20-ти минут. Подъехала скорая, из неё вышли двое медиков, мужчина и женщина. Они не выглядели взволнованными или что-то в этом роде. Я ещё подумал, что сегодня пятница, наверняка полно бухариков и нариков, откинувшихся от своих пагубных привычек, им это наверняка не впервой, вот и ведут себя как ни в чём не бывало. Мои додумки оправдались — по дороге они расспрашивали и переспрашивали меня что и как случилось, не был ли пострадавший пьян/накурен и прочее. Треть дороги я убеждал врачей, что Кирилл вообще-то профессиональный спортсмен и потерял сознание от сильного удара. Несколько раз я даже ощутил некое недоверие с их стороны: какой-то потный обеспокоенный чел ведёт двух безобидных медиков хрен занет куда в какую-то глушь. Мне с одной стороны понятна их тревога и недоверие, но с другой стороны я не мог принять их спокойствие и неторопливость. Дорога обратно к Кириллу длилась столько же — 10 минут. Итого прошло 50 минут с момента падения. Как только мы забрались на приземление, медики увидели лежащего Кирилла и тут же ободрились. Пока Кирилл был один он начал двигать руками, водя ладонями по животу и как-будто пытался снять футболку. Когда я его покинул, руки и футболка были в другом положении. Мужчина-медик начал измерять давление, его напарник-женщина подготовила ватку с нашатырём. Тщетно. Давление было в норме 120-80 или около того. Кирилл двигал руками, иногда кряхтел (так кряхтят люди, когда потягиваются по утрам). Движения рук с одной стороны казались осознанными — он водил ими по туловищу и как бы пытался снять с себя футболку, с другой стороны — бессмысленными. Дальше я не особо наблюдал за врачами, и точную последовательность происходящего воспроизвести не смогу, т.к. больше смотрел на Кирилла, пытаясь уловить что-нибудь сознательное в его состоянии, да и вообще, состояние было, можно сказать слегка шоковым. Между делом начали подходить наши местные знакомые, сначала Антон, потом Иван. Мужчина попросил объяснить, как упал Кирилл, я показал видео и мужчина-медик предположил перелом позвоночника, т.к. обе руки двигались, а ноги — нет, да и падение выглядело сильным, да и на сторону спины. Было жутко это слышать. Аккуратно взяв голову Кирилла в шлеме, медик начал осторожно двигать ею — пытался убедиться в отсутствии перелома шеи или что-то вроде того. Это убеждение взялось от 2-ух моментов — 1) Кирилл двигал руками, значит всё, что выше груди точно цело. 2) Кирилл был в брейсе Литт — я объяснил врачам для чего он. Убедившись в целостности шеи, медик попросил меня снять шлем с Кирилла. Я расстегнул и аккуратно медленно снял. Врач достал фонарик, посветил в зрачки и буркнул что-то вроде плохой реакции на свет. В это время женщина пальпировала живот Кирилла на предмет повреждения внутренних органов и возможных внутренних кровоизлияний, потом проверила содержание глюкозы в крови, было что-то около 4,6 ммоль/литр. Это в пределах нормы, но ближе к низу. Я тут же сказал врачам, что Кирилл не диабетик и мы оба перекусили в районе 16-ти часов, Кирилл съел банан с булкой, запил водой. Мне тогда казалось, что любая инфа, любая крупинка в этой истории сможет помочь врачам действовать в правильном направлении.
После этого Врачи взялись сделать ЭКГ, но замешкались, ибо ноги Кирилла, по словам женщины “как в броне”. Я ответил, что это вовсе не проблема и защиту голеностопа помимо кроссовок и носков можно снять, что тут же сделал. Кириллу закрепили электроды, провели ЭКГ. По реакции медиков я не понял, хорошие или плохие результаты, они ничего не сказали, но кажется, кивнули друг другу.
Раскатавшись и сняв пару трючков, часам к 13-ти мы пришли на серию. Солнце хоть и было левее траектории, но всё равно слепило, и мы решили перенести ближе к вечеру, часам к 16-ти, когда свет идёт правее траектории и не такой яркий. Чтобы не терять раскатанность, мы пошли поугарать по исконному фрирайду, а именно забраться как можено выше на гору и просто посъезжать куда глаза глядят, поискать новые интересные траектории. Весело подурачившись отведённые пару часов, мы вернулись к серии. Как и планировали, солнце уже слепило не сильно, и можно уже начать прикатываться ко второму, прыгая степдаун и проходя контр. К слову, Кирилл в силу разных причин (плохая погода, съёмки в Германии, поломка подвеса, порча трасс левыми людьми и проч.) не прыгал степдаун с того года, с того самого видео, где он тестировал второй трамплин. Оценив накат пару раз, Кирилл хорошо прыгнул степдаун (кто бы сомневался :-)), я его снял на видео. Потом прыгнул я, Кирилл снял меня. После этого Кирилл сказал, что «пора приступать к тому, зачем мы сюда пришли», а именно ещё несколько раз прыгнуть степдаун, оценить накат после него, подобрать оптимальную траекторию на контре и привыкнуть к этому всему для последующего прыжка на втором. Пульнув степдаун ещё 3-4 раза Кирилл прикинул, что накат вроде как похож на прошлогодний и твёрдо заявил: «Надо прыгать!». Мы условились, что я встану у приземки и буду снимать процесс после традиционной переклички: -там можно? -да! — еду!
Я включаю запись, спустя несколько секунд через деревья видно, что Кирилл приземляет первый, твёрдо и целеустремлённо проходит контр, исчезает за вылетом, ещё мгновенье, продолжительный вжух резины о деревянный вылет, и бац, он взлетает. Летит, я продолжаю снимать. Время, из-за моего волнения и масштаба пролёта, как будто бы замедлилось. После второй трети полёта становится ясно, что ходов много, и он явно перелетает… а когда Кирилл пролетел в паре метров над началом приземки, я понял, что без падения тут не обойдётся. Так и случилось. Из-за нерасчётного времени полёта и места приземления Кирилл пошёл на нос и немного влево по крену, перелетел начало приземления метров на 5, и, пробив байк, жёстко свалился на твёрдый грунт, резко остановившись в 4-ёх метрах от места приземления. Я тут же кинулся к нему. Кирилл лежал бездвижно на спине в немного неестественной позе. Я впал в небольшой ступор — ясно было что он просто вырубился, а я с таким сталкиваюсь впервые в жизни. Кирилл просто лежал и сопел, слово спал. Я подумал «во дела!». Попытался его потормошить — разбудить. Сначала просто звал его по имени, потом пробовал постучать по плечу. Он не реагировал. Я решил сбегать принести воды и захватить мобильник на всякий случай. Мне всё ещё казалось, что это простой обморок и Кира из него вот-вот выйдет и мы весь оставшийся вечер будем вместе охреневать и обсуждать случившееся в положительном ключе, мол, вот как бывает и всё такое. Я снял маску со шлема, чтобы увидеть его лицо. Всё ещё казалось, что он дремлет, но его веки были полузакрытыми, а глаза медленно прерывисто колебались то вправо, то влево. Я быстренько загуглил инфу по обморокам. Везде были советы дать понюхать нашатыря или побрызгать воды на лицо и приподнять ноги, дабы увеличить кровоток к мозгу. Побрызгал воды — реакции ноль. Приподнял ноги где-то на пол-минуты, безуспешно. Звал, тормошил плечо, снова и снова брызгал водой, попытался даже щелбанить пальцем по носу, дабы с помощью болевых ощущений привести его в себя. Никак. Я опять полез в Гугл. Информация была такой, что если человек не приходит в себя более 10-ти минут, то надо вызывать скорую. Я ещё когда взял в телефон обратил внимание на время, было 17:12, а после безуспешных попыток пробудить Кирилла, как раз настало 17:22. Набираю 112, объясняю что случилось и где мы находимся, указал имя и фамилию Кирилла, его возраст и свои ФИО, мой номер для связи определили.
Девушка на проводе сообщает, что скорая подъедет к оговорённому месту и мне надо будет их встретить. По завершении звонка я тут же обрисовал ситуацию в нашу беседу ВК, чтобы местные знакомые ребята смогли прибыть и помочь при необходимости, или дать дополнительные указания. Мне пришла в голову идея, что надо взять телефон Кирилла и положить к нему, пока я покину его. Вдруг он очнётся, пока я иду встречать скорую, и сможет позвонить, всё-таки место встречи со скорой было довольно далеко от места проишествия. Телефон в его большом рюкзаке мне так вот с ходу найти не удалось, да и время, казалось уже, было на вес золота, вдруг меня уже ждут медики, а я тут ковыряюсь. Мне было морально трудно оставлять Кирилла одного, лежащего без сознания хрен знает где и без его телефона, но машину скорой надо было обязательно встретить и как можно быстрее доставить её работников к Кириллу. Через 10 минут я был в условленном месте, мотал головой вправо-влево, дабы ещё на горизонте увидеть белый авто с мигалками. Это продолжалось около 20-ти минут. Подъехала скорая, из неё вышли двое медиков, мужчина и женщина. Они не выглядели взволнованными или что-то в этом роде. Я ещё подумал, что сегодня пятница, наверняка полно бухариков и нариков, откинувшихся от своих пагубных привычек, им это наверняка не впервой, вот и ведут себя как ни в чём не бывало. Мои додумки оправдались — по дороге они расспрашивали и переспрашивали меня что и как случилось, не был ли пострадавший пьян/накурен и прочее. Треть дороги я убеждал врачей, что Кирилл вообще-то профессиональный спортсмен и потерял сознание от сильного удара. Несколько раз я даже ощутил некое недоверие с их стороны: какой-то потный обеспокоенный чел ведёт двух безобидных медиков хрен занет куда в какую-то глушь. Мне с одной стороны понятна их тревога и недоверие, но с другой стороны я не мог принять их спокойствие и неторопливость. Дорога обратно к Кириллу длилась столько же — 10 минут. Итого прошло 50 минут с момента падения. Как только мы забрались на приземление, медики увидели лежащего Кирилла и тут же ободрились. Пока Кирилл был один он начал двигать руками, водя ладонями по животу и как-будто пытался снять футболку. Когда я его покинул, руки и футболка были в другом положении. Мужчина-медик начал измерять давление, его напарник-женщина подготовила ватку с нашатырём. Тщетно. Давление было в норме 120-80 или около того. Кирилл двигал руками, иногда кряхтел (так кряхтят люди, когда потягиваются по утрам). Движения рук с одной стороны казались осознанными — он водил ими по туловищу и как бы пытался снять с себя футболку, с другой стороны — бессмысленными. Дальше я не особо наблюдал за врачами, и точную последовательность происходящего воспроизвести не смогу, т.к. больше смотрел на Кирилла, пытаясь уловить что-нибудь сознательное в его состоянии, да и вообще, состояние было, можно сказать слегка шоковым. Между делом начали подходить наши местные знакомые, сначала Антон, потом Иван. Мужчина попросил объяснить, как упал Кирилл, я показал видео и мужчина-медик предположил перелом позвоночника, т.к. обе руки двигались, а ноги — нет, да и падение выглядело сильным, да и на сторону спины. Было жутко это слышать. Аккуратно взяв голову Кирилла в шлеме, медик начал осторожно двигать ею — пытался убедиться в отсутствии перелома шеи или что-то вроде того. Это убеждение взялось от 2-ух моментов — 1) Кирилл двигал руками, значит всё, что выше груди точно цело. 2) Кирилл был в брейсе Литт — я объяснил врачам для чего он. Убедившись в целостности шеи, медик попросил меня снять шлем с Кирилла. Я расстегнул и аккуратно медленно снял. Врач достал фонарик, посветил в зрачки и буркнул что-то вроде плохой реакции на свет. В это время женщина пальпировала живот Кирилла на предмет повреждения внутренних органов и возможных внутренних кровоизлияний, потом проверила содержание глюкозы в крови, было что-то около 4,6 ммоль/литр. Это в пределах нормы, но ближе к низу. Я тут же сказал врачам, что Кирилл не диабетик и мы оба перекусили в районе 16-ти часов, Кирилл съел банан с булкой, запил водой. Мне тогда казалось, что любая инфа, любая крупинка в этой истории сможет помочь врачам действовать в правильном направлении.
После этого Врачи взялись сделать ЭКГ, но замешкались, ибо ноги Кирилла, по словам женщины “как в броне”. Я ответил, что это вовсе не проблема и защиту голеностопа помимо кроссовок и носков можно снять, что тут же сделал. Кириллу закрепили электроды, провели ЭКГ. По реакции медиков я не понял, хорошие или плохие результаты, они ничего не сказали, но кажется, кивнули друг другу.
Этот пост непосредственно от «куратора» Кирилла.
Это уже та самая необходимая огласка, о которой я писал в предыдущем посте.
Это уже та самая необходимая огласка, о которой я писал в предыдущем посте.
Это уже та самая необходимая огласка, о которой я писал раньше.
— Пациент, Вам нельзя мучного и мясного
— Ой, доктор, а пельмени можно?
— Ой, доктор, а пельмени можно?
Я ничего против поста не имею. Я где-то что писал против этого поста?
Я ответил Антону Сапронову на его вопрос. Всё. Не надо выдумывать.
Я ответил Антону Сапронову на его вопрос. Всё. Не надо выдумывать.
У тебя есть высшее техническое образоване?)
Я только «за» оформить совместный материал)
Настройки компрессии и отскока независимы друг от друга ТОЛЬКО на двухтрубных амортах (Фокс Х2, ККДБ, Вивид). В остальных одна затмевает другую. Например, увеличивая демпфирование отскока, ты автоматом добавляешь компрессии.
Я настраиваю подвеску как раз научно опираясь. Именно благодаря науке мы и имеем все эти аморты с подвесками.
Про тюн ты неверно понял. Бывает так, что тюн аморта не подходит к рычажности рамы, и желаемой работы подвески не получишь никак, не меняя внутрянки аморта. Не передёргивай мною написанное.
Опять же, не додумывай за меня и не передёргивай написанное. Я даю доп инфу для размышлений и более полного представления о подвеске.
GeraRuckus